“Бегает тетка в лосинах и говорит, что ее через штаны кто-то трогает”

Актер сериала “Слуги народа” Владимир Владимиров рассказал, считает ли себя виновным в сексуальных домогательствах

Актера Владимира Владимирова, известного по роли президента Франции Эммануэля Макрона в сериале “Слуга народа”, обвинили в сексуальных домогательствах.

Актриса Татьяна Острецова заявила, что Владимиров “лез ей между ног” на съемочной площадке сериала “След” 22 августа. "Страна" подробно описывала эту историю.

Впрочем, сам Владимиров все отрицает. Актриса же говорит, что факт домогательств зафиксирован на видео, и уже подала на партнера по съемочной площадке заявление в полицию.

“Страна” поговорила с Владимиром Владимировым о том, правдивы ли обвинения Татьяны Острецовой. 

– Расскажите свою версию событий того съемочного дня. Происходило ли там то, о чем заявила Татьяна Острецова?

– Ну как вам сказать… Было много дублей, очень напряженная и нервная атмосфера. Я выполнял режиссерскую задачу – ловил “бешеного зомби” в исполнении Татьяны Острецовой. Причем режиссер толком ничего не объяснял. Сказал – давайте сейчас порепетируем, а потом посмотрим. Я в этой сцене выбегаю из освещенного коридора в темную палату. Плюс, у меня плохое зрение, минус 7, а меня попросили играть без очков. Так я вообще ничего не видел и пытался по крикам определить, кто где находится. При этом у меня еще куча текста, нужно соблюдать образ персонажа. Вот в этом первом дубле могли быть какие-то касания, но это просто из-за скользких леггинсов, в которые Острецова была одета. Она по сценарию вырывается, мы ее ловим, причем вдвоем с медсестрой, я не один там был. Медсестру играла Даша Миллер – кстати, намного более приятная девушка, чем вот эта вот неадекватная.

– Острецова?

– Да.

– Почему вы называете ее неадекватной?

– Мы до этого играли вместе другую сцену – я там ей ставлю капельницу, она лежит, как будто парализованная. У нее были такие страшные глаза. Она как посмотрит – аж до костей пробирает. Не знаю, может, это она так вошла в роль, но выглядела как реальная сумасшедшая. 

А еще у нее в той сцене был грим – ей сделали пену изо рта из какой-то химии, а у нее началась сильная аллергия. Ей каждый раз было плохо от этой химии, она задыхалась, голова кружилась. Все время приходилось делать перерывы, чтобы она передохнула. Гримерша извинялась, но при этом Татьяна смотрела на меня так, будто это я виноват в этой пене. Мне даже было страшно к ней приближаться. 

– Режиссеры встали на защиту Острецовой и заявили, что в отснятом материале видели, как вы касаетесь актрисы между ног. 

– Насколько я понял, второй режиссер ухаживает за Острецовой.

– Почему вы так решили?

– Он довольно быстро пообещал ей сделать нужные скрины с моментами, где я якобы к ней пристаю. Это при том количестве отснятого материала и на профессиональной аппаратуре. 

– Острецова и режиссеры с самого начала заявили, что на видео засняты доказательства вашей вины. Они правда у них есть? 

– В покадровке можно смонтировать все, что угодно. Я вас уверяю. А что было на самом деле, я вам рассказал. Я врываюсь из освещенного коридора в темную палату, чуть не падаю на пороге, так как плохо вижу без очков, и пытаюсь угадать, что же мне вообще делать – спасибо режиссеру. Там их было двое, и они все время выясняли, кто из них первый, а кто – второй. То один, то второй “распушивал” перья. При этом все остальные дубли совершенно нормальные. 

– То есть, по-вашему, обличающих вас записей режиссеры и Острецова предъявить не смогут? 

– Разве что что-то смонтируют. 

– Вы раньше были знакомы с Острецовой?

– Впервые увидел эту женщину на съемках. Я даже в перерыве с ней не общался. У меня круг общения другой. А она – из начинающих актрис, мы не пересекаемся.

– Давайте все же четко проясним: домогательства с вашей стороны по отношению к Острецовой были – или не было?

– А какие могут быть домогательства через брюки? Бегает тетка в лосинах и говорит, что ее через штаны кто-то трогает. Я зашел в магазин, и меня за один день так два раза потрогали, мимо проходя. Могло быть случайное касание в кадре – но она же актриса! Трусы я не трогал, точно могу сказать. Что там вообще можно было потрогать через брюки? Какие домогательства? Напоминаю, что мне уже седьмой десяток – мне за 60 лет. Мне дай Бог те восемь часов съемок на ногах отстоять до конца. Все, что меня волнует в моем возрасте, – “добить” дубль и спокойно уехать домой. 

– Если, по вашим словам, домогательств не было, почему тогда и режиссеры подтверждают слова актрисы?

– Я же говорю, второй режиссер за ней ухаживает, может быть, и первый тоже. Острецова же училась в тот момент на актерских курсах. Вот она к выпуску решила сделать себе пиар. И кстати, я так понимаю, что эти режиссеры еще и преподают на ее актерских курсах. Очевидно, что это наложилось на мое участие в съемках «Слуга народа». Этот скандал раскручивают под выборы. 

– То есть, вы видите в этом секс-скандале политический подтекст? Через вас пытаются минусовать партию «Слуга народа»?

– Конечно! Это проплаченная история. Это выглядит так. Посмотрите, как это подают – “звезду “Слуги народа” обвинили в сексуальных домогательствах”! 

– Почему решили использовать для «минусовки» партии вас? Вы же не ключевой актер этого сериала.

– Вот именно! Я в «Слуге народа» сыграл вообще на замене, в одном эпизоде, пару часов. И обзывать меня «звездой из «Слуги народа» – это как-то не очень по чину. 

– Кстати, как вам было сниматься с Зеленским?

– Он очень приятен в общении, очень демократичен. Все время сыпет шутками-прибаутками. Комфортный в работе. Я с ним говорил на английском, и у него вполне хороший уровень знания языка – он меня приятно удивил. Честно скажу, до тех съемок я хуже о нем думал. Голосовал вообще не за него, а за Порошенко. А впечатления у меня о Владимире Александровиче самые приятные, хоть сейчас его все и ругают. Вообще, по этой ситуации, я сейчас анализирую события и понимаю, что это мог быть сговор против меня. 

– Что вы имеете в виду? 

– Меня вдруг кастинг-менеджер выдернула и кинула на эту сцену. 

– То есть как? Вы не должны были сниматься?

– Знаете, довольно неожиданно, когда вдруг тебе присылают сцену, ты читаешь и тебя сразу берут. Обычно в мире кино так не бывает. Просят прочитать в другом стиле, например. А меня сразу утвердили. Это уже было странно. Обычно это происходит дольше и с уговорами «возьмите меня, пожалуйста». А дальше я попал в лапти к этим ребятам-режиссерам, которые явно очень долго мурыжили эту финальную сцену. Все предыдущие сцены снимались с одного-двух дублей. Тут же было около 5-6 дублей, первый и второй режиссеры постоянно вносили свои коррективы. Если вначале на съемках мы еще как-то двигались по сценарию, то потом уже текста стала в два раза больше. Последний дубль был вдвое дольше первого. Очень может быть, что это был заранее продуманный план.

– Вы хотите сказать, что вас пытались спровоцировать?

– Да. У меня две версии. Первая: это пиар, устроенный лично Острецовой или ее актерской школой. Либо пиар сериала – одновременно с травлей меня началась реклама т/с "След" – достаточно зайти в метро и посмотреть на световую рекламу вдоль эскалаторов. Вторая – это заказная «чернуха», проплаченная конкурентами «Слуги народа» под выборы. И еще одно. После того, как начался этот скандал, у меня сгорела дача. 

– Как давно?

– Неделю назад. 

– Вы думаете, это связано со скандалом?

– Дача не просто сгорела – большинство фактов указывают на поджог, то же думает большинство моих коллег-актеров. Таким образом, видимо, меня пытались запугать. И это уже абсолютно не смешно. Против меня началась такая волна ненависти… 

– Кто мог сжечь вам дачу?

– Это могли сделать какие-то поклонники и защитники Острецовой. Это не так важно. Важно то, что мне теперь страшно за мою семью – у меня жена и дочь. 

– Начались ли у вас проблемы со съемками в кино? Острецова заявляла, что хочет добиться внесения вас в «черный список актеров».

– Пока что она в черном списке у Киногильдии. Нет, на мою работу особо это не повлияло, я снимаюсь и буду продолжать сниматься. Да и я, если честно, не так много снимаюсь. Мне эти копейки погоды не делают – съемки в кино оплачиваются по 500-700 грн в неделю.

– А если не секрет, каков был ваш гонорар за съемку с Острецовой?

– 1000 грн. Причем я ругался по оплате с ними две недели. И буквально в пятницу ,11 сентября, они таки заплатили мне наконец-то мою тысячу гривен. И это не только я так долго не получил деньги – вся съемочная группа. 

– А чем они объясняли задержку по оплате?

– Говорили, мол, продюсер не дает распоряжение. Тоже мало приятного. Но это не такой уж и единичный случай. В другом проекте я, помню, тоже тысячу гривен целых четыре месяца выбивал. 

– Какие-то ощутимые для вас последствия эта история для вас имеет? Отвернулись ли от вас друзья или наоборот, поддержали?

– Вся эта история чисто психологически достает. Жена и дочь на ушах от всего этого, но и они, и друзья меня поддерживают. Было сотни сообщений и звонков. Тем более, то, что происходит со мной, не ново. 

– Вы о чем?

– Это очень похоже на то, что происходит с Онуфриевым (Александр Онуфриев, известный режиссер, которого начинающая актриса Оксана Бессараб обвинила в сексуальных домогательствах в июне 2020 года – Ред.). Посмотрите – сюжет развивается по одному и тому же сценарию. А девушка, никому не известная, на фоне этого скандала создает широкую пиар-компанию самой себя. Кстати, Бессараб – подружка Острецовой. И все идет полностью по той же схеме. 

– Татьяна заявила, что написала на вас заявление в полицию. Вы уже получали официальные уведомления об этом?

– Нет. Не уверен, правда ли она написала заявление. С такими людьми никогда не угадаешь – возможно, это первая попытка "уладить" конфликт. Вымогательство.

– А она к вам уже обращалась с такими предложениями?

– Нет, хотя сожженная дача, возможно, и была таким обращением.