«Интервью Гордону — это не месть, а призыв к Зеленскому». Полный текст выступления Богдана перед допросом в ГБР

В понедельник, 14 сентября, экс-руководитель Офиса президента Украины Андрей Богдан принял участие в допросе в Государственном бюро расследований (ГБР), куда его вызвали после резонансного интервью Дмитрию Гордону.

Главной темой допроса стали заявления Богдана о том, что нынешний глава ОП Андрей Ермак якобы заключил «определенные договоренности» с представителями Российской Федерации (в частности относительно статуса Крыма, авиасообщения с РФ, обмена пленными и т. д.). Богдан пришел к следователям ГБР в качестве свидетеля.

После этого разговора он заявил, что рекомендовал следствию вызвать на допрос участников «известного совещания» по делу «вагнеровцев», которое якобы состоялось в Офисе президента 22−23 июля и где якобы приняли решение отсрочить финал операции по их задержанию. «Больше пользы следствию будет, если все-таки допросят участников этого совещания», — сказал Богдан журналистам после завершения допроса.

ГБР, в свою очередь, обнародовало заявление, в котором указано, что целью допроса «было выяснение имеющихся у свидетеля достоверных данных и подтверждение осуществления украинскими чиновниками возможных противоправных действий в пользу другого государства». При этом в ГБР указали, что Богдан «такой информацией не владеет, подтверждений и доказательств у него нет, а о возможных незаконных действиях украинских должностных лиц он узнал из открытых источников и средств массовой информации».

Андрея Богдана вызвали в ГБР меньше чем через неделю после громкого четырехчасового интервью журналисту Дмитрию Гордону, которое было обнародовано 9 сентября. В нем Богдан, в частности, заявил, что спецоперация украинских спецслужб по задержанию боевиков ЧВК Вагнера сорвалась после звонка из Офиса президента, что нынешнее окружение президента «превращает его в Леонида Брежнева», а Владимир Зеленский выбирает министров так же, как ранее выбирал актеров — по «типажам».

Получив вызов на допрос, экс-глава ОП «пригласил» журналистов прийти к зданию ГБР 14 сентября в 10:00 и пообещал «поговорить».

Ответы Андрея Богдана на вопрос журналистов относительно открытого в ГБР дела, его отношений с Владимиром Зеленским и критики в адрес Андрея Ермака мы приводим полностью.

https://www.youtube.com/watch?v=YDKJxeHYGL0&feature=emb_logo&ab_channel=hromadske

Что заявил Андрей Богдан перед допросом в ГБР

Я не переходил границу, конечно, это было бы нарушением действующего законодательства. Это была моя такая литературная шутка, поскольку именно так действовал Остап Бендер в одном рассказе. Я был недалеко там, на территории Украины — это районный центр Вилково. Фотографию оттуда выставил, чтобы потроллить, посмеяться.

После интервью новых угроз не получал. Хотя если смотреть историю с сожженной Теслой — конечно, это была угроза. Я в интервью рассказал, что это не одна машина, а две машины, которые были сожжены в двух разных местах Киева. Это, конечно, была угроза мне как политику, адвокату и человеку, который обладает определенной информацией. Я об этом уже рассказывал Гордону, без спецслужб организовать такую операцию невозможно.

Я хочу поговорить со следователем и понять, почему меня сегодня вызвали в ГБР. Потому что на сайте ГБР было сообщение, что меня вызывают после моего интервью и сведений, которые я там огласил. Но само дело, по которому меня вызывают, было зарегистрирована 19 августа, когда интервью еще не состоялось и не планировалось. Соответственно, это своего рода мошенничество со стороны работников [ГБР], потому что должен быть или допрос по результатам интервью — и тогда это конкретное дело — или это допрос по какому-то другому делу, уже давно существующему. На него нет никакой ссылки в этом сообщении ГБР.

О предмете разговора [допроса] не знаю абсолютно, очень интересно, хочу поговорить. Как профессиональный адвокат ходил на допросы много раз. Вообще вызвать на допрос после интервью — это такой способ меня напугать: мол, мы тебя будем преследовать уголовными делами. Абсолютно этого не боюсь, знаю очень хорошо и процесс, и право. Всегда наслаждаюсь проведением допросов. Хочу сказать моим оппонентам, что у любого человека в уголовном процессе, кроме обязанностей, есть и права. Точно уверен, что свои права буду отстаивать полностью. Собираюсь предложить следователям провести одновременный допрос, очную ставку с людьми, которые ставят под сомнение те или иные слова.

Со следователем не знаком. Ничего не знаю о деле. Поэтому сначала буду проводить допрос следователя, который это сделал [открыл дело 19 августа], а уже потом он допросит меня. Он должен ответить на эти вопросы, потому что перед допросом следователь должен объяснить свидетелю все вопросы уголовного производства.

Конечно, я давно в политике, и понимал, что этим закончится, но не ожидал, что так быстро. Оперативники появились уже на второй день, и поэтому желание допрашивать — это точно не желание получить какие-то доказательства. Это желание закрыть мне рот. Но рот я закрывать не буду, буду ходить и на допросы, и на дальнейшие интервью.

Если допрос будет касаться каких-то фамилий — надо их называть и буду называть, конечно.

Определенные договоренности с россиянами, подписанные Ермаком, о которых я говорил, они опубликованы официально, в СМИ. И, конечно, об их наличии уже знают все. А договоренности по другим пунктам — мне известно, что такие договоренности есть. Имеют ли они воплощение на бумаге и есть ли у меня копия таких договоренностей? Нет. Но в существовании таких договоренностей я уверен.

Всю информацию о «вагнеровцах» [и возможном срыве операции по их задержанию Украиной], которой я владею, я расскажу следствию. Это дело следствия — найти человека, который сорвал эту операцию, и доказать его виновность в суде. Мне кажется, что на данном этапе развития Украины следствие не заинтересовано расследовать это дело. Но существование таких фактов всегда связано со многими следами, аи даже через пять лет эти следы можно восстановить, установить, зафиксировать, и в дальнейшем, через некоторое время, я уверен, что это дело будет иметь судебную перспективу.

После интервью Гордону ни из Офиса президента, ни из партии Слуга народа со мной никто не связывался.

О встрече политических советников лидеров стран нормандской четверки я дал «официалку» на своей Facebook-странице. Считаю, что это провальная встреча, которая не имеет никакой цели. Несколько раз говорилось, что есть желание организовать встречу первых лиц государств, но с российской стороны такого желания нет. А мы, в свою очередь, непонятно — наобещали или не наобещали изменить постановление о местных выборах на территории Украины. Я очень негативно отношусь к таким договоренностям, если они были — надо, чтобы журналисты еще разобрались, так были они или нет. Если были — то, разумеется, мы ставим под сомнение свою территориальную целостность и независимость. А если не было — то с российской стороны идет информационная атака и оглашаются сведения, которых в реальности не было.

Я точно знаю, что во фракции Слуга народа есть много патриотических людей, молодежи, которая никогда не пойдет на подобное «давление» [относительно пересмотра постановления о выборах] и никогда не будет предавать интересы Украины. Поэтому я не надеюсь, что такое постановление пройдет парламентскую оценку.

Читайте также:
&nbspУкраина не обещала нормандской четверке пересмотреть постановление о местных выборах — Ермак

Мое интервью Гордону — это не месть. Наоборот, это призыв к Зеленскому, чтобы он понял, что дела в стране идут плохо, что ему нужно быть более самостоятельным, самостоятельно принимать решения и начать исправлять ситуацию. Кризис не за горами — экономический, политический, кризис военный на востоке. И эта теплая ванна будет вредить не только обществу и государству, но и лично Зеленскому.

Я думаю, что он посмотрел интервью, но не уверен, что понял мой призыв к нему — начать работать над этим. Больше никакой информации нет. Я очень жду, что какую-то реакцию — если не прямо, не на пресс-конференции, то на деле — мы увидим в ближайшее время.

После увольнения общался с президентом один раз, буквально две минуты — это личный был разговор. Я его набрал, у меня к нему был один вопрос — он так и не ответил, был очень занят. У него нет времени. Это давно было.

Собираюсь ли я возвращаться в политику — зависит от того, будет ли соответствующий общественный запрос. Если будет общественный запрос на такого политика, как я, то — нравится мне или нет — я буду вынужден вернуться. Но на сегодня мне очень комфортно в качестве адвоката и бизнесмена. Я продолжаю заниматься этой прекрасной свободной работой, которая приносит удовольствие.

Я никогда не вернусь в Офис президента Зеленского, и помогать или сотрудничать с ним не собираюсь. Но если будет запрос от Украины или от украинцев — конечно, я все свои знания, возможности, энергию направлю на то, чтобы наша страна развивалась и процветала.

На Зеленского у меня обиды нет. У меня есть только посыл, что ситуация идет в не очень хорошем направлении, и если он сейчас не начнет активно менять позицию, то мы забредем в очень и очень плохую ситуацию.